Ранней весной 1957 г., в бытность начальником ГРУ генерал-полковника С. Штеменко, приехал к нам в Главное управление молодой, тогда еще мало кому известный, подполковник Юрий Александрович Мозжорин, впоследствии генерал-лейтенант, академик.

Делами, по которым он приехал, было поручено заниматься первому заместителю начальника Главного управления генерал-полковнику М. Шалину, в кабинете которого мы и встретились. Юрий Александрович доложил о решении руководства произвести в Советском Союзе запуск первого в мире искусственного спутника Земли. Рассказал о технических характеристиках спутника, дал понять, что это лишь первый шаг в освоении космоса. Цель его визита состояла в том, чтобы привлечь средства дальней радиопеленгации ГРУ к слежению за ИСЗ во время его движения по орбите, т.к. специальные системы слежения за спутниками, как радиолокационные, так и оптические, только еще создавались и не могли гарантировать наблюдение за ИСЗ в случае значительного отклонения орбиты спутника от расчетной. Кроме того, действие средств наблюдения ограничивалось лишь территорией СССР.

Я в то время был начальником направления, и мысль об использовании наших средств в таком неординарном деле, как наблюдение за первым в мире искусственным спутником Земли, мне импонировала. Да и кому было бы не интересно участвовать в столь перспективном эксперименте. Конфигурация нашей радиопеленгаторной сети позволяла удачно засечь спутник на первом, самом ответственном витке, который проходил от полигона Тюратам через Сибирь и Камчатку. Тогда мы впервые услышали от Ю. Мозжорина название Тюратам, которое употреблялось в узком кругу и произносилось вполголоса. В дальнейшем этот полигон получил открытое наименование Байконур.

На совещании у генерал-полковника М. Шалина было принято принципиальное решение об участии радиоразведки ГРУ в наблюдении за движением первого искусственного спутника Земли силами радиопеленгаторных средств. На пунктах слежения началась практическая отработка целого ряда вопросов. Прежде всего, эта работа развернулась на нашем подмосковном объекте.

Сообразуясь с основным диапазоном наших радиопеленгаторных средств, было решено установить на спутнике радиопередатчик, работающий на частоте около 20 МГц, а с целью гарантированного прохождения радиоволн через ионосферу предусмотреть излучение также на частоте около 40 МГц. Значительную сложность представляла привязка пеленгов по времени, т.к. система, которая годилась для определения местоположения наземных, морских и воздушных объектов, совершенно не подходила для спутников из-за высокой скорости их движения — 8 км/с. Но и эта проблема была решена.

Начальник 6 управления генерал-лейтенант Н. Трусов относился к нашей деятельности по организации наблюдения за ИСЗ без энтузиазма, считая, что она отвлекает людей от основной работы — ведения радиоразведки (но самое главное, не мешал). Заместитель начальника управления генерал-майор М. Рогаткин, любитель всяких новшеств, был более внимателен, помогал и словом, и делом.

С целью ознакомления радиопеленгаторщиков с реальным звучанием в эфире сигналов радиопередатчика будущего ИСЗ по нашей просьбе был произведен полет самолета Ту-16 из Москвы на Камчатку и обратно с макетом радиопередатчика ИСЗ на борту, который на всем протяжении полета излучат свои несложные сигналы. Радиооператоры получили отличную тренировку, а мы, руководители, получили уверенность в том, что после такой тренировки наши специалисты надежно обнаружат в эфире сигналы ИСЗ и ни с чем их не спутают, какими бы ни оказались условия приема.

По мере приближения даты запуска ИСЗ росло напряжение, участились доклады, повышался их уровень. На заседаниях в Военно-промышленной комиссии, где мне приходилось докладывать, присутствовали: президент Академии наук СССР М. Келдыш, академик А. Берг, другие ученые, руководители промышленности, военные.

Первый искусственный спутник Земли.

Настало 4 октября 1957 г. Уже утром я получил предупреждение о том, что запуск состоится сегодня, около 21 часа по московскому времени. Вместе с полковником Б. Тузовым мы выехали в подмосковную часть, чтобы самим присутствовать при первом наблюдении за ИСЗ. Борис Георгиевич Тузов в то время возглавлял группу офицеров, занятых руководством системой дальней радиопеленгации, сам несколько лет командовал одной из частей в Закавказье.

Прибыв в часть, мы вместе с ее командиром полковником В. Плошаем отправились на радиопеленгаторный пункт. Около 21 часа нам позвонили из Центра управления полетами и сообщили, что пуск состоялся. Минут через 15 поступило сообщение от одного из наших восточных пунктов наблюдения о приеме радиосигналов выведенного на орбиту искусственного спутника Земли. Сообщались время и пеленги. Это были обнадеживающие данные, однако Центр управления ждал завершения первого витка, расчетная продолжительность которого составляла около 90 мин., чтобы полностью убедиться в успешном выводе спутника на орбиту.

И вот, задолго до расчетного времени вхождения ИСЗ в зону радиовидимости подмосковного пункта, когда спутник подлетал с юго-запада к Африканскому континенту, радиооператор, дежуривший на радиопеленгаторе, доложил, что он слышит сигналы спутника. Вскоре на экране приемоиндикатора из шумового пятна стала вырисовываться пульсирующая полоса, а в динамике начали прослушиваться знакомые сигналы. К моменту вхождения ИСЗ в расчетную зону радиовидимости его сигналы гремели на всю аппаратную, а визуальная отметка на экране приемоиндикатора была четкой, устойчивой, быстро перемещающейся по азимуту.

С громким криком «Ура!» мы тепло поздравили друг друга с успехом советской науки и техники, доложили в Центр управления полетами результаты наблюдения, а вернувшись в Москву, оказались свидетелями передачи по радио сообщения ТАСС о запуске в Советском Союзе первого в мире искусственного спутника Земли.

Американцы сумели это сделать лишь спустя четыре месяца, запустив 1 февраля 1958 г. свой первый ИСЗ «Эксплорер-1». Вся страна радовалась запуску первого советского спутника. Газеты были заполнены сообщениями об этом событии. По радио ежедневно передавались прогнозы движения спутника по времени над крупными городами мира. Люди выходили на улицы, чтобы на вечернем или утреннем небе увидеть маленькую движущуюся звездочку — советский искусственный спутник Земли. Его радиосигналы слушали во всех странах.

Родина щедро наградила создателей спутника орденами и другими видами наград. Был выпущен специальный нагрудный знак с изображением земного шара и спутника над ним. М. Рогаткин был награжден орденом «Знак почета», остальные получили памятные знаки и денежные вознаграждения.

Космический пассажир - собака "Лайка".

Запущенная машина по освоению космоса набрала обороты. Едва замолкли в эфире сигналы первого советского искусственного спутника Земли, как было запущено первое живое существо — собака Лайка. Эксперимент доказал, что живое существо, а стало быть и человек, способно выдерживать перегрузки, возникающие при выводе космического корабля на орбиту, а также состояние невесомости. Пожертвовав ради науки своей жизнью, Лайка, как и многие ее сородичи, открыла дорогу к полету человека в космос.

Средства радиоразведки постоянно привлекались к обеспечению наблюдения за космическими аппаратами, которые запускались в СССР. Изучение на собаках их состояния в спускаемых аппаратах в 1958-59 гг., запуски космических аппаратов к Луне и фотографирование ее обратной, не видимой с Земли, стороны в 1959 г., все это отвлекало силы радиоразведки от выполнения основных задач.

Сложности начались при обработке прикладных программ — создание космических разведывательных средств. На первых порах было решено выделить в 6 управлении группу офицеров по указанной тематике. Ее возглавил А. Щепотин, правой рукой которого стал Г. Коваленко, руководил деятельностью групп М. Рогаткин. Вскоре группа выделилась в самостоятельное подразделение и образовала ту структуру, которая развилась в мощный центр, одно из важнейших подразделений Главного управления.

С осени 1961 г. центр возглавил Петр Трофимович Костин, которому к майским праздникам, первому из начальников направлений в управлении, было присвоено генеральское звание. Генерал-лейтенант П. Костин руководил центром более 12 лет. Сочетая в себе способности незаурядного организатора, блестящего инженера и пытливого разведчика, П. Костин, будучи исключительно обязательным, добросовестным и трудолюбивым человеком, обеспечил достойное развитие нового дела.

Мы были с ним хорошими друзьями еще с довоенных времен, с учебы в Академии связи. Он часто делился со мной своими планами и заботами, я, как мог, поддерживал его. С.П. Королев с космонавтами первого отряда искренне радовался присуждению ему Ленинской премии, первым успехам руководимого им центра. Многие офицеры, служившие под моим началом в 6 управлении и в войсках, по просьбе Петра Трофимовича перешли служить к нему. Я не препятствовал этому, тем более что это были весьма достойные люди, большинство из которых получило заслуженное продвижение по службе. Не могу не высказать искренней благодарности нынешнему руководству центра, хранящему добрую память о создателе и первом его начальнике Петре Трофимовиче Костине, к сожалению, рано ушедшему из жизни, не дожив до 70 лет.

Однако мне бы хотелось вернуться несколько назад, рассказать читателю о деятельности 6 управления в области наблюдения за нашими КА, главным направлением работы которого в конце пятидесятых — начале шестидесятых годов стала подготовка к полету в космос и отработка спускаемых аппаратов с животными и манекенами.

Помню, однажды что-то недостаточно точно сработало в системе приземления спускаемого аппарата, и очередная подопытная собачка улетела далеко от расчетной точки и приземлилась в дебрях Восточной Сибири на Подсменной Тунгуске. Радиосигналы спускаемого аппарата были настолько слабы, что запеленговать их было невероятно сложно. К счастью, начальник радиопеленгаторного пункта нашей подмосковной части П. Кащеев разработал и изготовил устройство, позволяющее значительно повысить реальную чувствительность радиопеленгатора. Он сумел обнаружить еле уловимые радиосигналы спускаемого аппарата, навести на них другие, более близко расположенные к району приземления радиопеленгаторные средства и определить место положения спускаемого аппарата с собачкой.

Поисковая группа смогла своевременно прибыть на место. Дорогостоящий эксперимент не пропал даром. С помощью упомянутого выше устройства нам удалось, правда, уже много лет спустя, в марте 1965 г. определить место посадки спускаемого аппарата с космонавтами А. Леоновым и П. Беляевым, которые приземлились далеко от расчетной точки в глухой заснеженной тайге Северного Урала.

Было у нас в ту пору маленькое «хозяйство» в районе Свердловска, которым командовал А. Охтырский. Быстро подключив его в общую радиопеленгаторную сеть, мы сумели весьма точно определить место посадки космонавтов. Пользуясь нашими данными, поисковая группа быстро обнаружила с воздуха спускаемый аппарат. Космонавтам были сброшены теплые вещи, продукты питания, предметы жизнеобеспечения. Затем к ним удалось пробиться и наземной группе спасателей.

Ю.А. Гагарин.

Однако вернемся в 1961 г. Подготовка к полету человека в космос завершалась. С вечера 11 апреля я был предупрежден о предстоящем запуске космического корабля «Восток» с космонавтами на борту. Запуск планировался на утро 12 апреля. Один из стартовых комплексов космодрома Байконур Неофициально называлось имя возможного космонавта: старший лейтенант Гагарин. Сообщался его радиопозывной — «Кедр» и частоты радиосвязи с наземными пунктами слежения. Все наши радиопеленгаторные средства были нацелены на предстоящую работу.

Вспомнился октябрь 1957 г., запуск первого искусственного спутника Земли. Как быстро пролетели почти 4 года и как много сделано. Какие грандиозные задачи в развитии космонавтики удалось решить, как уверенно шагал Советский Союз в освоении космоса. Первый американский астронавт Джон Гленн совершил свой первый полет на космическом корабле «Меркурий» только спустя 10 месяцев, 20 февраля 1962 г. К апрелю 1961 г. у нас в стране была создана надежная система связи и наблюдения за космическими аппаратами. Действовали наземные измерительные комплексы, расположенные на территории Советского Союза и дружественных стран. На океанских просторах несли вахту морские пункты слежения — корабли науки. Силы и средства дальней радиоразведки использовались для подстраховки, в случае возникновения каких-либо нештатных ситуаций.

Утром 12 апреля я прибыл на службу, что называется, ни свет ни заря. Все шло по плану. Нам оставалось только слушать радио. Где-то в начале десятого весь мир узнал имя первого в истории земли советского космонавта — майора Юрия Алексеевича Гагарина. Торжества, охватившие Москву, трудно описать. Люди старшего поколения все это прекрасно помнят. Через какое-то время мне удалось прослушать магнитофонную запись предстартового разговора генерального конструктора С. Королева с «Кедром», который закончился облетевшими весь мир словами Ю. Гагарина — «поехали». Меня поразило в этом разговоре феноменальное спокойствие космонавта перед стартом, которого он ожидал, находясь в своем тесном корабле уже довольно продолжительное время. Ни одна нота не дрогнула в его голосе, он разговаривал так, как если бы ожидал отправления электрички с московского вокзала.

Космический корабль "Восток" на орбите.

Полетом Ю. Гагарина и его ближайших последователей на кораблях «Восток» завершилась заря космической эры, начинался ее трудовой день, рабочие будни. Космическая эра со всем многообразием своих возможностей и проблем властно вторглась в жизнь и деятельность радиоэлектронной разведки.

 Аэрокосмический курьер, №01/2006