Если историю пр. 1128 можно запросто назвать запутанной, то пр. 1129, «Чукотка», имел судьбу ещё более интригующую. Одинаковое польское начало — при заказе получил название «Прокопьевск», 30.04.1958 г. заложен на верфи, как проект В-31, номер корпуса 57. Спущен на воду 31.07.1958 г., а 20.12.1958 г. передан заказчику — Министерству судостроительной промышленности СССР.

Один и тот же главный конструктор ЦКБ-17 В.В. Ашик, переход Северным Морским Путём. Но кораблю предстояло стать ретранслятором. Всё логично: корабли только начали осваивать Тихий океан и особенности радиосвязи на этом театре. Что-что, а связь должна быть надёжной. Как любят говорить связисты: «Связь замечают, когда её нет». Для этих целей и создавался корабль. Причём, начало судьбы у него было хорошее: именно КИК-16 принял первый сигнал от Ю.А. Гагарина.

Чтобы понять уровень подготовки экипажей ТОГЭ расскажем, как призывался личный состав в те исторические времена. Отбор на военно-морскую службу был очень серьёзным: только самые крепкие, здоровые и не предрасположенные к различным болезням молодые люди. Уже в учебном отряде, после полугода учёбы, проводили жёсткий отбор — из всех групп выбирали всех отличников и создавали из них особую группу. С ними занимались особенно тщательно, и они реже ходили в наряды и караулы. Были в этой группе выпускники и техникумов, и институтов. Как и на другие корабли ТОГЭ, в конце 1961 г. года в связи с организацией службы наблюдения на «Чукотку» пришли солдаты — настоящая головная боль командования корабля — (ребята не хотели служить 4 года). На борту жили гражданские, даже женщины. Они работали на посту СЕВ, в службе радиоэлектронной разведки и, конечно, в службе наблюдения, как в то время назывался измерительный комплекс.

Итак, ЭОС «Чукотка» было построено как судно связи (ретранслятор), но после первого же похода выяснилось, что устойчивую связь с Москвой, даже буквопечатающую, с экватора можно вести однокиловаттным передатчиком, какими были троекратно оснащены все корабли ТОГЭ. Нужно было выполнить одно условие: прохождение частоты должно быть идеальным без помех со стороны всяких «рыбаков». Чтобы обеспечить эту чистоту поступали так: на проходной частоте включался мощный береговой передатчик ТОФ «МАРИУС» мощностью 300 кВт, который передавал точки примерно в течение часа, все «рыбаки» с этой и близких частот исчезали и КИКи могли совершенно спокойно работать.

Избыточность «Чукотки» стала понятной не только офицерскому составу, но даже в низы стали просачиваться слухи об этом. Но объяснять существование пр. 1129 только проблемами связи было бы слишком просто. Теория распространения радиоволн была хорошо изучена и до создания «Чукотки», поэтому делать ставку на корабль-ретранслятор, работающий на КВ, было не вполне разумно. А вот строить корабль, который может выполнять задачи плавучего измерительного комплекса, надо было. Его и построили. Была бы возможность — все три новых корабля, «Чажма», «Чумикан», « Чукотка» сделали бы одинаковыми. Но, видимо, слепили из того, что было. Расположение постов БЧ-4 на пр. 1129 резко отличалось от расположения постов на кораблях пр. 1128. В чем-то оно приближалось к расположению постов на пр. 1130. Чувствовалась единая мысль, хотя габариты кораблей были несоизмеримы, конкретные решения внешне очень различны.

После очередного похода, в конце 1961 г. корабль поставили в сухой док во Владивостоке — завод №202. Столица советского Приморья познакомилась с ТОГЭ. За огромные запасы спирта на борту местные рабочие в шутку называли наши корабли «спиртовозами».

Это был нелёгкий период для всего личного состава. Уже во время откачки воды из дока весь личный состав поставили вокруг корабля на плотики со скребками в руках и по мере снижения воды отскребали всё, что наросло ниже ватерлинии. На следующий день начали чистить от остатков мазута донные цистерны, так как возникла необходимость заменить 200 кв. м днища корабля. Был ноябрь месяц, довольно холодно, мазут тянется как мёд, а после надо ветошью вытереть всё досуха. В каком виде матросы вылезали из цистерн невозможно рассказать и представить. Хочется принять горячий душ, но нельзя, так как через пару минут весь мазут, выходя из пор кожи, оказывается на полотенце и одежде. Можно мыться только слегка тёплой водой. Мы и в 1980-х гг. шутили: в доке выслугу лет надо считать год за три.

После дока «Чукотку» поставили к стенке «Дальзавода». У корабля срезали все надстройки вместе с П-образной фок-мачтой до дымовой трубы. Затем, начиная с носового трюма, вырезали до миделя все кубрики. На берегу стояли уже готовые сваренные конструкции. Было только делом времени поставить новые водонепроницаемые переборки, кубрики, помещения и надстройки, а затем проложить необходимые кабель-трассы. На месте трюма, кроме постов и кубриков, под ютом по правому борту были построены каюты для старшинского состава (по 4 человека в каюте). А напротив, по левому борту, была сделана столовая. В машинном отделении установили новые топливные насосы и новую опреснительную установку, а также заменили старую рефрижераторную установку на три мощные, сделали ремонт паровой машины. Экипаж жил на старом, рядом поставленном эсминце «Таллин». Затем начался монтаж нового оборудования, машин, аппаратуры.

Установлено такое же радиотехническое оборудование, что и на пр, 1128: тот же «Трал», СК, «Кактус», те же фоторегистрирующие приборы. Но были и небольшие отличия: слегка расширился парк аппаратуры РЭП и вместо РП «Нептун» были поставлены навигационные станции «Дон-2». До модернизации на сигнальном мостике стояла обычная армейская палатка с аппаратурой радиоразведки, теперь же появились радиопеленгаторы.

Для экипажа это был интересный период. Моряки очень ревниво следили за монтажом и наладкой. Самое примечательное, что после модернизации экспедиция получила корабль, который был лучше не только старого, но и новее своих «двоюродных братьев» — «Сибирь», «Сахалин», «Сучан». Проект был обозначен, как 1129Б, а другие корабли к такой модернизации пришли только через несколько лет, не говоря уж о «Сучане/Спасске». Правда, было и о чём сожалеть: вместо уютных умывальных с индивидуальными раковинами и красной и синей педальками (строила Польша), что было очень эффективно для экономии воды, экипаж получили умывальник казарменного типа: длинная труба с кранами, из которых после нажатия еле-еле сочится то холодная, то горячая вода. Вместо деревянных шкафчиков поставили дюралевые. Вместо прямоугольных иллюминаторов, с внутренним прозрачным устройством обогрева, в надстройках поставили круглые и без обогрева.

После ходовых испытаний корабль стал в строй КИК в составе ТОГЭ-5. Первый командир «Чукотки» — капитан 3 ранга Иван Кузьмич Пилипенко ушёл в академию, второй — капитан 2 ранга Борис Александрович Костылев. Его и Юрия Семёновича Юрина (заместитель по измерениям) стоило бы полагать основателями организации корабля, как корабля измерительного комплекса. Про Б.А. Костылева его сослуживцы отзывались так: «Он был грамотным, просвещённым и корректным офицером. К матросам относился не только на «Вы», но и по имени и отчеству. При общении с ним всегда чувствовалось, что у него нет «камня за пазухой», он искренен с тобой, от него исходило отеческое тепло, но без панибратства» (из воспоминаний Э.Э. Мантая). Родился Борис Александрович в Архангельской области в семье, где было 16 детей, трое братьев стали офицерами, а один из них — генералом. Известна такая история. Однажды братья решили собраться вместе у отца. Борис Александрович приехал поездом, а генерал — на вертолёте. Отец — строгий человек, очень обиделся на сына за то, что он тоже не прилетел на вертолёте: «У тебя же есть вертолёт на корабле!». После академии Б.А. Костылев стал командиром крейсера «Адмирал Лазарев», занимал другие важные должности.

На корабле, а значит и на ТОГЭ, появилась новая техника, Всё было сделано на высоком уровне точности, надёжности, и долговечности, из высококачественных материалов. Самый главный недостаток тогдашнего уровня электроники -- отсутствие полупроводниковой аппаратуры. Правда, в начале 1962 г. стала приходить первая аппаратура на транзисторах — ГГС «Каштан», СДВ приёмники и преобразователи напряжения, первая ЭВМ «Урал».

КИК «Чукотка», кроме типичных вариантов его использования отличился с 10.09 по 18.09.1968 г., приняв участие в учениях сил флота, находящихся на боевой службе с нанесением условных ударов по линкору «Нью-Джерси». Линкор совершал переход из Перл-Харбора в западную часть Тихого океана для ведения боевых действий против Вьетнама. В учении кроме «Чукотки» участвовали подводные лодки К-10, К-94, Б-28, 6 самолетов Ту-95рц, СКР-4, КрТр «Лосось», «Днепр», «Кета», ЭОС «Байкал», «Балхаш», СБ-28.

Последующие модернизации «Чукотка» проходила вместе со всеми кораблями. В период после заключения договора об ограничении ПРО в 1973-1974 гг. перестроили вертолётную палубу. В ремонте 1980 г, поменяли «Трал» на БРС-4 и поставили станцию траекторных измерений "Кама”. Одновременно с этим ей поменяли ламповую систему единого времени СЕВ «Бамбук» на «Кипарис». «Чукотка» самой последней рассталась с РЛС «Кактус» (моряки других кораблей слегка посмеивались над огромной ламповой станцией).

Корабль прожил долгую жизнь, единственный представитель пр. 1129Б. Когда в конце 1980-х «Чукотка» входила в б. Крашенинникова и командир спрашивал какой ход у корабля, слышал ответ механика Н.И. Бусарнова: «Минус два узла». Все смеялись и спрашивали как это минус два узла? А он: «Был отлив и «Чукотка» на всех парах не смогла справиться».  

Командиры КИК «Чукотка»

Пилипенко Иван Кузьмин

Костылев Борис Александрович

Чернов Гелий Васильевич

Михайлов Владимир Иванович

Прокофьев Валентин Аркадьевич

Ющенко Валентин Харитонович

Егоров 

Глава из книги Курочкин А.М., Шардин В.Е. "Район закрытый для плавания. История секретных экспедиций".