11 ноября 2020 г. 21.15 (мск 14.15). Телефон.
Звонит из Москвы Владимир Афанасьевич Борученко:
- Только что узнал, что умер Геннадий Хватов. Ты ещё, наверное, не знаешь?
- Не знаю. Знаю, что он серьёзно болел. Мы здесь опасались такой развязки.
- Передай морякам, всем нашим «матросам» (помнишь же так называют адмиралов в сухопутных академиях), всем, кто служил с ним, мои соболезнования… Тяжёлое это известие…
- Передам, Владимир Афанасьевич.

 Вот и передаю вам всем, товарищи, в этой статье через «Служу Отечеству», всем горестное соболезнование по потере Геннадия Александровича Хватова от Командующего Тихоокеанским пограничным округом генерал-майора Борученко.
В те критические дни, когда Ельцин был готов отдать Курилы Японии, Геннадий Александрович очень меня поддержал как в общественном мнении, так и действиями.
Нас, пограничников, оставили тогда без топлива, корабли встали. Ни на Курилах, ни на Сахалине, Камчатке корабли не могли выйти в море даже флаг показать, не то, чтобы погонять или задержать браконьеров своих и японских. Пошёл я к Хватову, рассказал обстановку. И Геннадий Александрович в тот критический момент направил на Шикотан полный танкер дизтоплива.
- Да, Владимир Афанасьевич, я помню ту вашу борьбу за Курилы. Она стоила вам должности и воинского звания.
Помню тогдашние ваши откровенные публикации и резкий подъём дальневосточников на защиту наших Курил.
- При мне, Юрий Спиридонович, в 1992 г., в День ВМФ, спускали Военно-Морской флаг СССР и поднимали Андреевский. Помню слёзы на лице начальника штаба Калабина и каменное лицо Хватова.
- Все мы знаем, что Военно-Морской флаг СССР ни разу не был спущен перед врагом. А с Андреевским это происходило не единожды.
- А ты, Юрий Спиридонович, помнишь, как в 1993 г., после ухода с флота, Хватов пришёл к нам, генералам и адмиралам, оставшимся верными Отечеству? Он так и остался нам верным и крепким товарищем!
- Да, так и было! – согласился я с другом. 

На проводах Геннадия Александровича в последний путь в Доме офицеров флота собралось много его сослуживцев. Прощаясь, прошли мимо гроба, всмотрелись в суровое лицо на портрете, положили цветы, очень, очень много цветов. Принесли венки.
Сказали слова о командующем флотом губернатор и председатель Законодательного собрания Приморья, представитель совета Почётных граждан Владивостока, и начальник ТОВВМУ.
Никто из действующего командования ТОФ не выступил. Не нашлось у действующих адмиралов и генералов добрых слов для ровесника подводного атомного ракетного флота Отечества, для одного из организаторов боевого применения этого флота в условиях приближённых к боевым, при нарастании противодействия со стороны вероятного противника.
Не нашлось такого военачальника, который взял бы на себя ответственность за продолжение дела ушедшего Командующего, дела, которому он, адмирал от народа, посвятил в высшей степени примерную службу. 

А начинал Геннадий Александрович ещё на подводных лодках 613-го проекта здесь, на Тихом океане. И всю службу прослужил на ТОФ, а в 29-й дивизии, практически с её создания и с появлением на нашем флоте атомных подводных лодок с крылатыми ракетами.
Командиром К-7 он первым из подводников в 1970 г. на манёврах «Океан» в обеспечении большого противолодочного корабля «Одарённый» перешёл в Индийский океан и там двумя практическими ракетами сходу поразил цель. Причём, данные о цели имели закритическое опаздывание, но самолёты разведки и целеуказания ТУ-95рц не вылетели.
Командир подводной лодки очень рисковал, принимая решение на пуск ракет. Однако Геннадий Александрович проверил штурманские расчёты, решился и дал показной залп. И цель поразил!
А за результатами ракетного удара придирчиво наблюдало командование индийских ВМС и лично Индира Ганди – премьер-министр Индии.
На манёврах «Океан» моему ГС-34 была поставлена задача вскрыть реакцию японской системы наблюдения за морем в Корейском проливе на проход пролива нашими подводными лодками. К концу манёвров я задумался, зачем нас продолжают держать в районе пролива, когда, по моим рассуждениям, уже все наши ПЛ возвратились в Японское море?
И действительно, «Одарённый» возвращался последним и К-7 прошла пролив где-то вблизи него в подводном положении, видимо незамеченной, реакции мы не отметили.
За этот поход командир К-7 капитан 2 ранга Хватов Г.А. был награждён орденом Красного Знамени, а коммунисты избрали его делегатом на съезд КПСС.

 Походы, ответственные задачи задержали поступление Геннадия Александровича в Академию. Только в 37 лет его отпустили и в 1971 г. он был одним из старших по возрасту в нашей группе, идущих на командный факультет.
Тогда только у одного Геннадия Александровича была автомашина («Москвич»). На ней он приезжал из Промысловки и б. Павловского в ТОВВМУ в дни экзаменов. А после экзамена, иногда возил по примечательным местам Приморья, по его побережью (он любил и знал наш край) ленинградским преподавателей, не бывавших раньше во Владивостоке. Делал это бескорыстно, ибо орден и участие в съезде партии, командирская должность на ПЛАРК делали его уже перспективным и обеспечивали практически бесконкурсный проход в Военно-Морскую академию (ВМА).
Позже я неоднократно убеждался, что при всей суровости и немногословии Геннадий Александрович был человеком добрым, даже ласковым иногда, хотя и говаривал: «Ты не знаешь, я жадный».
М.П.Храмцов вспоминает, как Командующий Камчатской флотилией спрашивал у него, командира бригады противолодочных кораблей, помогает ли он своей матери деньгами. «Конечно, – отвечал Храмцов – жена ежемесячно отправляет … рублей (приличную сумму)».
- Своей матери я отсылаю деньги всегда лично. И тебе тоже советую, – парировал Г.Хватов.
Как-то поздно вечером в кабинет Командующего флотом позвонил младший сын Геннадия Александровича, учившийся тогда в ТОВВМУ. В кабинете нас было двое. Меня тогда очень удивило обращение отца к сыну:
- Сына, как сдал экзамены?
- (Ответ я не слышал).
- Неплохо, сына. В увольнение пойдёшь?
- (Видимо сын не обещает, занят)
- Гляди, тебе там виднее. Но помни, сына, мама всегда тебя ждёт!
А когда в октябре 1988 г. мой отец был при смерти, Геннадий Александрович мне прямо-таки приказал: «У вас на кораблях есть фельдшеры. Вот и посади одного из них возле отца, пусть матери помогает и тебе спокойнее, на куски рвёшься».

Оба года учёбы в ВМА мы избирали Хватова секретарём парторганизации курса. На втором году учёбы он стал капитаном 1 ранга.
Был такой случай. При защите дипломного проекта капитан 2 ранга Мигин В.А. из нашей разведывательной подгруппы во вступительной части работы показал недостатки ВМФ СССР и преимущества США. Особенно в противолодочной борьбе (Мигин знал эти вопросы по службе как начальник группы текущей обстановки в информационном Центре разведки ТОФ, был признан как классный эксперт адмиралом флота Н.И.Смирновым).
Хороший противник?! А мы плохие?!
Председатель экзаменационной комиссии отказался принять дипломную работу Владимира Александровича Мигина и требовал его не аттестовывать. Дело приняло серьёзный оборот и затянулось. Руководство академии, кафедры разведки взяли Мигина под защиту.
Конец истории положило вмешательство партийной организации в лице её секретаря капитана 1 ранга Хватова, старшего офицера курса капитана 1 ранга Ищейкина Ю.М. и их товарищей, тоже командиров подводных лодок.
Мигин получил назначение в космическую разведку и очень результативно отслужил там сверх положенного срока. Он неоднократно привозил в разведку ТОФ космонавтов для обмена опытом.
Не многим офицерам выпадает честь всю службу прослужить «в линии», как выражался Макаров. Хватов прослужил только в линии. Самозабвенно и, я бы сказал, видел его в разных ситуациях, неустанно.
Вот он Командующий Камчатской флотилией разнородных сил. Каждому командиру соединения, части флотильского подчинения определена периодичность и время доклада о состоянии подчинённых им частей и кораблей.
После ухода Хватова с флотилии начальником штаба Тихоокеанского флота флагманский механик бригады противолодочных кораблей как-то говорит командиру бригады:
- Три  года мы еженедельно докладывали Хватову о наших тринадцати кораблях. И я не помню, чтобы наши проблемы не решались. Всё решалось сразу же. А к теперешнему командующему мы ходим с докладами третий месяц. И … ни одного вопроса не решили.
Вспоминаю и такой случай.
Весна 1986 года. Командующий флотом адмирал Сидоров Владимир Васильевич. Геннадий Александрович – начальник штаба ТОФ.
Новый главнокомандующий ВМФ адмирал Чернавин В.Н. проводит учения с ТОФ. С ним штаб руководства учением и посредники. Создана учебная обстановка. Объединениям флота поставлены задачи, Приморская флотилия разнородных сил должна отразить удар авианосно-ударной группы, вошедшей в Японское море. АУГ обозначает 10-я оперативная эскадра. Заслушиваются решения Командующего Приморской флотилии, командира 10-й ОПЭСК и других объединений флота.
Командующий Приморской флотилией решение по задаче докладывает вяло, неуверенно, обосновать не может
А оперативное время идёт и силы обеих сторон начали развёртывание по плану учения. Обескураженный главком забирает с собой Командующего флотом и выходит в Японское море на флагманском корабле «Минск». С ними уходит заместитель начальника разведки флота Г.Д.Злобин.
Начальник штаба ТОФ остаётся на повседневном КП флота вместе со штабом руководства. Посредники убыли в назначенные им штабы.
Видя беспомощность командующего Приморской флотилией, иду к Хватову и прошу разрешить убыть на командный пункт флотилии, чтобы помочь её командованию. Вижу мелькнуло на лице удовлетворение, и он с удовольствием меня отпускает.
Попутно заезжаю на аэродром «Пристань», где базируется разведэскадрилья ТУ-16мр. Застаю там заместителя начальника разведки Приморской флотилии (молодцы, будут своевременно иметь данные воздушной разведки). Уточняем с командиром эскадрильи порядок донесений с самолётов штабам сторон на учении – вопрос сложный для экипажа (он работает на обе стороны – такая условность из-за недостатка сил).
На разведпосту защищённого КП Приморской флотилии рассмотрел карту учебной обстановки с силами условного противника. Потребовал добавить несколько палеток (кальки в масштабе карты с секторами стрельбы и дугами дальности действия оружия сил флотилии и нанести на карту свои силы, развёртывающиеся для ударов по условному противнику. Т.о. мы продублировали карту поста боевого управления силами флотилии.
Начальник разведки флотилии в обстановку врос, данные о «противнике» имеет с назначенной периодичностью помогает на посту управления наводить ракетные корабли в позиции пуска ракет.
Посредник при командующем флотилии большую часть времени находится на разведпосту, наблюдал за реакцией командующего на обстановку. И я обнаруживаю, что командующий обстановку не охватывает сознанием, а начальник штаба заглядывает ему в рот и ждёт команд.
Начальник разведки носится между постами и обращает внимание командования на стремительное сближение сил сторон, а командующий как бы ждёт, когда его ударят
Ждём сигнал от штаба руководства, разрешающий условное применение оружия. Подключаюсь. На разведпосту с полетками показываем положение сил сторон и напоминаю командующему о выдаче силам целеуказания. Его силы уже в позиции стрельбы. Командующий колеблется, но я настаиваю. Его береговые части и корабли достают своим оружием «противника»!
Проходит сигнал! Можно атаковать! Мы с начальником разведки флотилии наседаем на командующего: «Выдавайте целеуказания! Атакуйте!»
Командующий не решается, перебегает с поста на пост. На разведпост стягиваются и командующий, и начальник штаба, и начальник командного пункта… Всем очевидно – можно атаковать!
Командующий наконец соглашается, голос его крепнет. Начальник КП полетел на свой пост отдавать команду: «Атаковать!»
Посредник внимательно наблюдает и фиксирует действия командующего по секундомеру. Вижу, доволен.
Начальник штаба флота вызывает меня на связь уже минут двадцать. Всячески уклоняюсь, опасаюсь что от него с моря требуют данные по силам Приморской флотилии, а он хочет получить их от меня.
Теперь подхожу к телефону и сходу докладываю, что Приморская флотилия атаковала! Хватов крякнул и отключился.
На разборе учения главком начал необычно. Обращаясь к командующему Приморской флотилии по имени и отчеству, говорит:
- Удивительно. Так у вас не получался доклад решения на бой, и так решительно действовали силы флотилии в бою. Поздравляю вас!
А от стола на сцене конференц-зала штаба флота в смою сторону коротко зыркнул взгляд Хватова.
К этому эпизоду мы с ним больше ни разу не возвращались!
Вице-адмирала Лёгкого командующий ТОФ без сожаления отпускает с Тихоокеанского флота («…Для войны нужны другие полковники» – Суворов).
С 1983 г. по 1993 г., больше десяти лет адмирал Геннадий Александрович Хватов управлял силами Тихоокеанского флота СССР (России) на громадном трёхокеанском (простите за необычное военногеографическое название) ТВД (театре военных действий). До конца 1986 г. в должности начальника штаба флота, а затем – командующего.
Вот это управление флотом в его (флота) многообразной деятельности на Тихом, Индийском и Восточной части Северного Ледовитого океана и есть объект приложения сил адмирала из народа, советского адмирала Г.А.Хватова.
Это конечно же не служба в московских театрах на потребу праздному зрителю и даже не многочисленные роли в кино. И рекордов у Хватова хватает. Только никто их не регистрировал (и не будет!) в книге рекордов. У моряков свои оценки. Президент страны помянул добрым словом…  артиста.
Адмирала (на похоронах) только губернатор Приморского региона (спасибо ему за проникновенные слова), региона, где базируется только часть сил Тихоокеанского флота, породившего российские города и поселения на берегу Тихого океана. Именно Российский флот «ничем из ничего созидая» – слова лейтенанта Бурачека, первого строителя Владивостока – флот начинал и Петропавловск, и Советскую Гавань, Корсаков и Владимир с Ольгой, и Находку с Козьмино, и Кневичи, и Елизово, и Посьет, и Славянку и многие другие города, порты, посёлки, аэродромы и прочее, и прочее.
А строили Бурачки и Бошняки, Невельские, Сидоровы и Хватовы. Оберегали и защищали Завойки и Изылметьевы и тот же Хватов!
Это уже через много лет строительство здесь, на Тихом океане, продолжили архитекторы и главные архитекторы. И это хорошо! Пусть и дальше не плошают!
Но… надеемся, найдутся ещё «незлые и тихие слова» и для Хватова, и для Сидорова, и для других таких же тружеников и бойцов.

1984 год. Командир 10-й оперативной эскадры контр-адмирал Дымов Ростислав Леонидович с походным штабом переводит на ТОФ ТАВКР (тяжёлый авианесущий крейсер) «Новороссийск». На корабле свои палубные штурмовики.
Советуемся с командованием ВВС флота, с начальниками оперативного и управления боевой подготовки и докладываем начальнику штаба предложения по изучению возможностей нашей палубной авиации противостоять реальным попыткам палубной авиации США обозначить удары по нашему отряду кораблей.
Хватов утверждает план, ничуть не сомневаясь, что такие эпизоды будут. Командующий флотом адмирал Сидоров одобряет наши намерения и надолго включается в игру штабов и разведок наших и США в той самой холодной войне в середине 80-х годов XX столетия.
Знакомим шифртелеграммами с планом, его целями и задачами Дымова, а затем уже командир эскадры знакомит с планом начальника походного штаба. Начальником походного штаба у Дымова (по его просьбе) идёт главный инженер радиоэлектронной разведки флота капитан 2 ранга Сухов Геннадий Михайлович, имеющий богатый опыт разведки (несколько походов в 1968-1973 годах) авианосно-ударного соединения США в период второй Вьетнамской войны за независимость в Тонкинском заливе.
Сухов организует подготовку штаба и лётчиков. Полёты идут ежедневно. Дымов подключается, всё глубже вникая в тактику палубной авиации США против надводных кораблей.
Разведка флота особо внимательно следит за авианосно-ударной группой США в Персидском и Аденском заливах.
Восьмая оперативная эскадра держит у авианосца корабль непосредственного слежения.
Американские палубные самолёты радиолокационного дозора в воздухе круглосуточно, нацелены на обнаружение и слежение за нашими палубными штурмовиками с «Новороссийска».
Наконец авианосец начинает сближение с группой «Новороссийска» и … пошла первая ударная группа с боевым обеспечением…
Началось действо на огромной арене, протяжённостью свыше 1800 км и глубиной 1000 км у Африканского Рога. Две стороны участников. Профессиональные военные. Одни играют в нападении. Другие – в защите. А руководит представлением из Владивостока режиссёр с помощниками – начальник штаба ТОФ и его штаб.
Наши самолёты выходят навстречу ударной группе палубной авиации и перехватывают её, пристраиваясь к её боевому порядку на визуальном контакте. Дальность перехвата не на один десяток километров превышает то, на что рассчитывали американские лётчики и намного больше дальности, достигнутой когда-либо нашими штурмовиками.
Так и со второй, и с третьей группами, идущими к «Новороссийску» примерно через два (четыре) часа.
Все три ударные группы возвратились в зону авианосца, не дойдя до позиций атаки. Помешало непосредственное сопровождение нашими палубными штурмовиками.
До последнего «эвента» (так в американской военной терминологии называют очередной групповой взлёт авианосной авиации для решения боевых задач) отслеживались на ПУР – пункт управления разведкой – эпизод импровизированного двустороннего (по умолчанию)  учения. Докладываю начальнику штаба, а с ним идём к командующему флотом.
Владимир Васильевич изучает нашу карту, таблицы и, как всегда (уж он-то найдёт тёмные места) требует развернуть план. Разворачиваю ещё один документ на его громадном километровом столе…
Смотрит:
- И вы считаете, что в Южно-Китайском море снова пойдут на «Новороссийск»? Там же нет авианосцев?
- А вот, выходит из Йокосуки, – показывает на суточной карте обстановки начальник штаба.
- А есть ли у Дымова, – вопрос ко мне – есть ли у Дымова разведчики, знающие этот район и Вьетнамскую войну?
- Так точно, есть. Дымов назначил начальником походного штаба главного инженера центра радиоэлектронной разведки капитана 2 ранга Сухова. Сухов был там, во Вьетнаме, в семи походах. В первых двух – на моём корабле. Я в нём уверен. И Дымов, видимо, тоже. Сухов переводил с Дымовым и «Минск» в составе ещё того походного штаба. И на этот раз отправлен с ним по просьбе Дымова.
- А в Восточно-Китайском море, что вы здесь, – показывает на карте, – напланировали?
- А здесь, – отвечает Хватов, – здесь мы не исключаем, с высокой вероятностью, выход на «Новороссийск» японской авиации с островных аэродромов. И даже китайской, с меньшей вероятностью.
- Держите Дымова, – это мне – постоянно в курсе обстановки и её развития. И пусть чаще и предметнее поднимает свои Яки – это уже к начальнику штаба.

Позже, в 1990 г. был официальный визит командующего Тихоокеанским флотом СССР в главную базу Тихоокеанского флота США. Там адмирала Хватова с уважением, на равных встречали американские военные моряки.

На фото два командующих Тихоокеанскими флотами великих держав. Вглядитесь в нашего товарища – это же богатырь! Адмирал Хватов – наследник тех русских богатырей, которые защищали Русь издревле и до наших дней. Он похож на богатырей кисти Васнецова. Разница только в оружии и одежде. У парадного адмирала за спиной не конь, а боевой корабль (с именем на борту тоже адмирала Виноградова, командовавшего в войне с фашистами Балтийским флотом), а из оружия виден торпедный аппарат, но мы-то знаем, что у него «в руках» был в то время ракетно-ядерный щит страны, выставленный на восток, на юг и на север.

Иногда не забывают писать, что уходу Хватова с флота способствовало происшествие в радиотехнической школе на Русском. Это по недопонимаю или злоумышленно.
Конечно, и это событие его радовать не могло. Тем более, что происходящие события в стране и в Вооружённых Силах были за пределами его ответственности и его власти.
На флот тогда по призыву поступала масса оголодавших, дистрофичных юношей и в РТШ их, даже при поддержке флотской медицины, не смогли поставить на ноги.
И в то же время не один месяц флот оставался без финансирования, голодали, не получая денежного довольствия, офицеры и их семьи. Преподаватели ТОВВМУ, например, носили на обед из дома хлеб и супец, отрывая от скудных семейных пайков. Части и корабли снабжались из неприкосновенных запасов. Такое непростое решение принял командующий флотом Геннадий Александрович Хватов.
Понимал интригу, затеянную против него – опасались его реакции на последующие события. Знал он и местных интриганов из тех, кто совершил измену и государственный переворот, чьи подельники расстреляли из танков Верховный Совет РСФСР (России). Некоторые из них объявлены Героями России.
Командующему Тихоокеанским флотом было труднее всех на флоте оставаться на своём посту, сберегая, прикрывая собой корабли, части и людей в такой переломный момент истории страны, когда со скрежетом рвалась связь народ-власть-армия (флот).
 
Геннадий Александрович Хватов был делегатом двух съездов Коммунистической партии Советского Союза. Делегатом на второй из этих съездов он был избран коммунистами партийного актива флота уже с поста командующего ТОФ. На съезде его избрали кандидатом в члены Центрального Комитета КПСС.
Поэтому он лучше многих из нас видел, как верхушка партии скатывается к предательству и как она воздействует на партийно-политические органы по всей стране и в Вооружённых Силах.

Например, Приморский крайком КПСС, при негласной поддержке политуправления флота (таковы были даны указания из ЦК КПСС) «прокатили» (словечко, сказанное мне лично Хватовым) Геннадия Александровича на выборах в Верховный Совет СССР, протащив туда под знамёнами «перестройки», бессловесного и тихого мнс Ш-ва.
«В Верховный Совет коммунисты нужны, но не такие как Хватов» – ответ первого заместителя начальника политуправления флота Эдуарда Максимовича Чухраева на мои настойчивые вопросы.
Позиция Верховного Совета СССР при разрушении СССР и есть результат продуманных действий по наполнению его безликими фигурами.
После возвращения Хватова с одного из последних пленумов ЦК КПСС на утреннем докладе у командующего, который всегда начинался с моего доклада по разведобстановке, я попросил:
- Товарищ командующий, вы с пленума ЦК. Мы коммунисты вас выдвигали и ждём сообщения, что там происходит?
- …Пошли они куда подальше! Там всё схвачено… Прочитаете в газетах! У нас своё дело. Начинай доклад!
И тихо мне одному:
- Зайдёшь ко мне со своими оценками (в разведуправлении группа во главе с секретарём партийной организации капитаном 1 ранга Ореховым А.И. вела учёт и анализ внутриполитической обстановки в стране и в зоне базирования флота).
Знал Хватов обстановку. Но оставался на посту, пока были силы.
Так «неволя и величие солдата» воплотились в службе народу и Отечеству товарища Хватова Геннадия Александровича. Хватов в той обстановке предательства и измены вынудил себя оставаться во главе Тихоокеанского флота, чтобы не допустить катастрофического его развала флота. Именно поэтому он не последовал за его ровесником вице-адмиралом Н.И.Мартынюком, в то время бывшего депутатом Владивостокского горсовета и решительно отказавшегося служить при нелегитимной власти в России.

А продолжая служить Отечеству, стремясь принести максимальную пользу своему народу, Геннадий Александрович до последних дней оставался официально советником сегодняшнего командующего флотом.
Его жизненный путь – пример юношам, думающим делать жизнь с кого!
Прошу, товарищи офицеры, почтить память адмирала Хватова Геннадия Александровичав вставанием и минутой молчания

Честь имею!

                    Начальник разведки ТОФ (1982-1991 гг.) контр-адмирал Ю.МАКСИМЕНКО.

                    14 ноября 2020 г. г. Владивосток.