Фотография картины "БРЗК «Приморье»"  А.А. Гирлина. 

Разведка появилась на Тихом океане первой. Встречь солнцу шли русские разведчики-первооткрыватели, осваивавшие дальневосточные земли, закрепляя на тихоокеанских берегах Россию. Военные моряки русского флота внесли значительный вклад в изучение Тихого океана, сделали ряд важнейших географических открытий. Капитан-лейтенант И.Ф. Крузенштерн в 1805 году на шлюпе «Надежда» обследовал и описал ряд Японских островов восточнее побережья Сахалина, Цусимский пролив. Лейтенант В.М. Головнин в 1811 году на шлюпе «Диана» описал южные Курильские острова. Но к Дальнему Востоку проявляли повышенный интерес и иноземцы, стремившиеся к колониальным захватам. Ещё в 1783 году в Амурский лиман со стороны Японского моря пытался проникнуть Лаперуз, но суда французского мореплавателя наткнулось на мель и он сделал вывод, что Сахалин – полуостров. К такому же выводу пришёл через 10 лет и англичанин Браунтон. Лишь капитан-лейтенант Г.И. Невельской смог войти в устье Амура и доказать, что в реку могут свободно заходить морские суда. В августе 1849 года был открыт пролив, отделяющий Сахалин от материка.

Самоотверженными усилиями военных моряков Россия получила свободный выход в Тихий океан. Но свои дальневосточные рубежи нашей стране пришлось не раз защищать. После окончания Второй мировой войны и разгрома милитаристской Японии Тихий океан не стал мирным. По инициативе США создаётся СЕАТО (South-East Asia Treaty Organization – Организация договора о Юго-Восточной Азии) – военно-политический союз, главной задачей которого стала борьба с национально-освободительным движением в странах Юго-Восточной Азии. Советский Союз, внёсший решающий вклад в победу над фашизмом и японским милитаризмом, оказался перед угрозой со стороны коалиции вероятных противников, располагающих мощными военно-морскими силами. Оставлять бесконтрольной их деятельность для нашего государства было смерти подобно.

Великий флотоводец адмирал флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов не случайно уделял постоянное и первостепенное внимание разведке, пользовался умело её информацией, что и помогло военно-морскому флоту организовано встретить в 1941 году врага. Но Кузнецов попал в опалу, должного внимания военно-морской разведке уделять перестали. В середине 50-х годов пришлось лихорадочно готовиться к отражению угроз из-за океана. Подготовка началась с устранения ошибок, рождённых реформами Хрущёва, в результате которых центральный аппарат разведки ВМФ и разведорганов всех флотов были сильно сокращены. Подрубленная под основание военно-морская разведка только через 20 лет обрела былую силу.

Выходу на принципиально новый качественный уровень предшествовала напряжённая организационно-техническая работа органов военного управления. Военно-политическая обстановка требовала быстрого выхода моряков военной разведки в океаны для наблюдения за вероятным противником в удалённых зонах и лишения его возможности скрытного развёртывания ударных сил в передовых зонах развязывания боевых действий против стран социалистической системы. В этих условиях главным для разведки флота становилось обеспечение действующего контроля над деятельностью разведфлотов вероятных противников на всю глубину морских и океанских театров военных действий, для чего необходимо было срочное совершенствование неокрепшей ещё организационной структуры разведывательных кораблей и органов управления ими.

В конце 50-х и начале 60-х годов было принято решение об использовании эскадренных миноносцев проекта 30-бис в качестве кораблей радиоэлектронной разведки, переоборудованных по проекту 31 в разведывательные корабли, при этом с них не снимались и задачи по обеспечению обороны соединений. Для перекрытия же разведывательного диапазона частот требовалось сразу задействовать два эсминца, а на всех флотах было переоборудовано под корабли разведки (РЗК) только 8 единиц. Это никак не удовлетворяло морразведку, ей требовались специальные боевые корабли с большими разведывательными возможностями и значительно большей автономностью плавания.

К началу 60-х годов в части морской разведки начали поступать промысловые суда, хоть ещё и не переоборудованные под специальные разведывательные корабли, но уже с перспективными возможностями по решению разведзадач на океанских просторах.

И опять добрым словом надо вспомнить Николая Герасимовича Кузнецова. В бытность адмирала военно-морским министром (после возвращения Сталиным Кузнецова из Хабаровска, где адмирал служил сначала заместителем главкома войск Дальнего Востока по военно-морским силам, а в 1950–1951 годах – командующим Тихоокеанским (5-м) флотом) он издал приказ № 00550 от 3 сентября 1951 года, в соответствии с которым в составе разведки ТОФ был создан 525 отдельный морской радиотехнический дивизион особого назначения. 525 ОМРТД ОСНАЗ и явился родоначальником соединения кораблей разведки Тихоокеанского флота. Первым его командиром был капитан III ранга Н.И. Феногенов. Первым плавсредством в дивизионе стал катер «Пчела» с экипажем в три человека со старшиной на нём мичманом Алексеем Николаевичем Колбецким. Подчинёнными младшими офицерами у Н.И. Феногенова были Николай Петрович Фадеев и Александр Борисович Козьмин. Все эти люди и стали первыми в разведке на ТОФ…

Вскоре дивизион получил пополнение: шхуны «Керженец» водоизмещением 70 тонн и «Быстрая» водоизмещением 52 тонны. Однако район плавания у них ограничивался лишь заливом Петра Великого. С прибытием шхун «Керби» и «Унго» в 1955 году район плавания расширился до акватории всего Японского моря, в случае острой необходимости даже разрешалось выходить в открытый океан. Разведка действительно становилась морской…

Разведывательные задачи усложнялись, дивизион пополнялся новыми судами, которые постепенно переоборудовались под специальные корабли. 19 июля 1956 года 525 дивизион был преобразован в 169 дивизион так называемых посыльных судов. Это было первое тактическое разведывательное подразделение кораблей системе разведки ВМФ. В 1957 году приказом главкома 169 дивизион посыльных судов был переименован в отдельный дивизион кораблей особого назначения, ОСНАЗ, его командиром назначили молодого офицера из бригады траления 30-й дивизии ОВР капитан-лейтенанта Андрея Ивановича Проценко.

1956 год о. Русский. Слева направо: капитан-лейтенант Лукаш Д.Т., капитан-лейтенант Проценко А.И., капитан 3 ранга Кулибакин И.С. (фотография из архива Лукаш Д.Т.). 

Вскоре о том, что в составе советского военного флота появился новый класс кораблей, созданный на базе рыболовных траулеров, стало ясно и американцам. Эти небольшие судёнышки, водоизмещением всего в несколько сот тонн (600 и меньше), стали настоящей головной болью штатовских адмиралов. Вот что писал о них после командующий американским флотом У. Мартин: «… самым распространённым приёмом их действий была «игра на слабака». Часто бывало, что они как бы бросали нам вызов: или мы должны были изменить свой курс, или же неминуемо столкнуться с ними…» А адмирал Дж. Холлуэй, командовавший во время войны во Вьетнаме авианосцем «Энтерпрайз», вспоминал, что имел обыкновение при обнаружении советского разведывательного корабля разворачивать в его сторону свой 90 000-тонный авианосец и давать самый полный ход. «И советский траулер убирался к чёрту с нашего курса!», – похвалялся он. Но вот об обратном случае память ему почему-то отказала: наш МРЗК «Гидролог» в Корейском проливе «заблокировал» дорогу «Энтерпрайзу» на пути к берегам Корейской Народно-Демократической Республики, спешившему на «выручку» «Пуэбло», и у капитана авианосца не выдержали нервы – он стопорил ход своего корабля.

1 октября 1969 года на базе 169 дивизиона разведывательных кораблей была создана 38-я бригада кораблей ОСНАЗ разведки ТОФ. Первым командиром бригады был назначен командир 19 ОМРТО капитан 1-го ранга Д. Т. Лукаш.

За относительно короткий исторический промежуток времени (с 1952 по 1989 годы) состав разведывательных кораблей ОСНАЗ разведки ТОФ вырос количественно, на смену катеру «Пчела» пришёл Большой атомный разведывательный корабль ОСНАЗ разведки ТОФ «Урал». Увеличился и количественный состав, у военно-морских разведчиков появилось до полутора десятков современных боевых кораблей с неограниченным районом плавания. Разведка стала не просто океанской, но и лучшей в мире. Корабли, несущие боевую службу, стали добывать наибольший объём разведывательной информации по ударным силам ВМС США в морях как Тихого, так и Индийского океанов. Они же являлись основными поставщиками данных по тактике использования авиационно-ударных сил в зонах их развертывания. Наиболее показательные итоги деятельности разведывательных кораблей в годы американской агрессии во Вьетнаме (1964 -1973), а добытые материалы высоко оценивались командованием ВМФ и Генштаба Вооружённых Сил страны.

При выполнении задач боевой службы экипажи кораблей рисковали, нередко они подвергались провокациям со стороны кораблей и самолётов ВМС США в районах боевой службы. Но это не могло остановить того патриотического порыва, который был присущ морякам-разведчикам при оказании ими интернациональной помощи борющемуся вьетнамскому народу. Тихоокеанцы для более качественного и полного решения поставленных разведывательных задач даже просились у командования остаться и добровольно оставались в зоне боевых действий (Танкинский залив) до года, переходя с одного разведывательного корабля на другой. Такие поступки могли вершить только настоящие патриоты страны.

БРЗК «Приморье». В центре командир корабля капитан 1 ранга Дулебенец В.Н. (фотография из архива Антипова Н.В.). 

Помощь пылающему Вьетнаму, борющемуся против агрессии США, поставила жизни экипажей разведывательных кораблей если не в военное, то в предвоенное положение. Впрочем, экипажи всех кораблей бригады все годы «холодной войны» вершили единый коллективный подвиг, растянутый временем выполнения боевых разведывательных задач на просторах Мирового океана. Посетивший в 1965 году сражающийся Вьетнам Председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин работу наших разведчиков увидел и ощутил на себе, а, возвращаясь в Москву, во Владивостоке дал очень высокую оценку результатам работы экипажей разведывательных кораблей по помощи братскому народу Вьетнама в их борьбе с американскими агрессорами.

Сама по себе разведка – работа творческая и только для мыслящих людей, морально подготовленных и знающих своё дело, видящих не только романтику, но и трудно преодолимые тяготы и невзгоды, обладающих сильной волей, смелостью, готовых к повседневному риску и опасностям… Это хорошо знали офицеры Управления Разведки ТОФ, которые штабом флота были уполномочены осуществить качественный подбор офицеров на боевых кораблях для планового пополнения кадрами новых кораблей 169 Отдельного Дивизиона кораблей ОСНАЗ разведки ТОФ.

Подбором офицеров из 30-ой дивизии ОВР занимался первый командир разведывательного корабля «Керби» капитан 3-го ранга Юрий Плюта. Опытный морской разведчик, совершивший несколько боевых разведывательных походов, он твёрдо знал, какие офицеры нужны для разведывательных кораблей и искал таковых на соединениях флота. В дивизии ОВР в поле зрения Ю. Плюты из бригады траления попало только двое: я и мой давнишний друг Михаил Иванович Печенкин, с которым мы начали офицерскую службу на БТЩ «Т-99»: я – минёром, а Михаил Иванович – штурманом. Руководили охраной водного района в то время офицеры, прошедшие горнило Великой Отечественной войны и так же знающие, какие офицеры нужны флоту. Они с энтузиазмом «передавали» нам, флотской молодежи, свой богатый опыт. И как бы нам ни было трудно мы остались благодарными своим учителям за науку и высокие требования к нам. Благодаря этому наша служебная карьера проходила успешно.

Через два года боевого послевоенного траления в Японском море мы были назначены помощниками командиров кораблей: я — на БТЩ «Т-103», а Михаил Печенкин – на БТЩ «Т-102». На новых должностях нас ждали перспективы… Однако «холодная война» скорректировала их – нам было предложено «идти на передовую линию» защиты Отечества, туда, где было всего труднее – в морскую разведку. Этому не помешало и то, что с окончанием боевого траления в конце 1960 года приказом командующего ТОФ я был уже назначен командиром БТЩ «Т-105» 30-й дивизии ОВР.

В первый день моего прихода на БТЩ «Т-105» для принятия дел и обязанностей командира корабля я встретился с поджидающим меня офицером – капитаном 3-го ранга Ю. Плютой и имел с ним непродолжительную беседу. О разведке говорилось им неопределенно, как-то вскользь, — и разговор как бы не касался лично меня. Заканчивая наше общение, он только спросил: «А не хотели бы вы, товарищ старший лейтенант, служить старпомом на разведывательном корабле в Балтийске?» Вопрос застал меня врасплох. Минуту подумав, ответил: «От Балтийска близко моя малая родина. Балтику я знаю. Учился в Калининграде. Японское море от мин уже очистили, работы по моей специальности нет… Можно и на Балтику вернуться…»

Последние слова и предопределили мою судьбу. Спустя считанные дни приказом главкома ВМФ мне было приказано убыть к постоянному месту службы в распоряжение командующего Балтийским флотом.

С контейнером и семьей, сдав занимаемую квартиру, я убыл в Калининград. Только в Балтийске понял, что балтийцам показался «варягом». А через полтора месяца из Владивостока в Калининград стали прибывать отобранные как и я офицеры (только без семей!) за получением кораблей для разведки ТОФ. Тут повстречал и Михаила Ивановича Печенкина, который так же прибыл за получением корабля в такой же должности как и я – помощника командира. К тому времени наш вероятный противник в наших «рыболовецких траулерах» уже разобрался и внёс их в «Международные справочники военных кораблей», как разведывательные корабли ВМФ СССР – а мы всё ещё легендировались…

Офицеры, принявшие решение стать морскими разведчиками, отдавали отчёт своим действиям и чувствовали персональную ответственность за принятое решение и судьбу Отечества, посему и тяготы переносили стойко. С полным укомплектованием четырёх экипажей разведывательных кораблей офицерами, задачи нам поставил начальник разведки Балтийского флота контр-адмирал Виктор Ильич Соловьев. Первое – до прибытия в Балтийск судов из города Штральзунда (ГДР) экипажи укомплектовать старшинами и матросами. Второе – с получением судов от перегонных команд отработать курсовые задачи и предъявить их управлению дивизиона разведывательных кораблей Балтфлота. Третье – быть готовыми к началу перехода судов Севморпутем во Владивосток к маю месяцу 1961 года. Надо прямо сказать, задачи такой сложности и в сжатые сроки были под силу только умудрённым службой и опытом морских плаваний офицерам. 

Но поставленные задачи успешно выполнили и корабли покинули Балтийск, из Ленинграда, по Беломорско-Балтийскому каналу, прибыли в Североморск. Переход Севморпутем во Владивосток экипажи всех четырёх разведывательных кораблей («Барограф», «Амперметр», «Дифлектор» «Гидрофон») совершили успешно, показав подготовленность экипажей к решению сложных задач. На переходе приоритетом в нашей боевой подготовке была разведывательная…   

После перехода во Владивостоке корабли прошли непродолжительный текущий ремонт и тут же были включены в график боевых походов…

Офицеры 169-го Отдельного Дивизиона ОСНАЗ разведки ТОФ создали замечательные боевые традиции, которые и поныне живут в 515 Отдельном Дивизионе разведывательных кораблей ТОФ. Они помогли сделать бригаду самой плавающей и элитной на Тихоокеанском флоте. Ядром воинского коллектива были и оставались офицеры и мичманы, отобранные для службы в дивизионах под началом капитана 3-го ранга Н.И. Феногенова, а после – капитанов 2-го ранга А.И. Проценко и В.С. Плоткина. «Разведывательные факультеты» офицеры этого поколения моряков проходили на бортах малых разведывательных кораблей. На них рождались замечательные традиции и воспитывались превосходные морские разведчики, часть из которых после окончания академий возглавляли Разведывательное Управление ТОФ, а Владимир Михайлович Федоров возглавил Главное Разведывательное Управление Генштаба ВМФ и ушёл в запас вице-адмиралом. В их числе начальники Управления Разведки ТОФ: капитан 1-го ранга Эдуард Петрович Лопатин, контр-адмирал Юрий Спиридонович Максименко, капитан 1-го ранга Георгий Георгиевич Майтаков, контр-адмирал Вячеслав Владимирович Козловский, контр-адмирал Владимир Васильевич Карев.

Разведывательные корабли являлись не только школой подготовки классных кадров и замечательных командиров кораблей, но и своеобразной кузницей адмиралов для советского Военно-Морского флота… Так, если из моего училищного выпуска в 233 человека дослужился до адмирала только 1 офицер – Дмитрий Кашуба, то с корабля «Барограф», старпомом на котором я был все первые 4 года без переводов, со штатом в 5 офицеров, вышло два начальника Разведуправления Тихоокеанского флота…

Были и фанатично преданные разведке офицеры. В первую очередь назову капитан 1-го ранга Станислава Степановича Васильева. От младшего офицера, пришедшего в морскую разведку в 1959 году с эсминца, и до командира 38-ой бригады прошёл он боевой путь. Станислав Степанович являл пример всем офицерам соединения и мог выполнять обязанности на боевых постах и командных пунктах любого своего подчиненного: от матроса до начальника штаба. Он, как говорят, был и остался – моряком от бога…

Капитан 1 ранга С.С. Васильев и мичман Баландин Н.И. на причале № 37 порта Владивосток (фотография из архива Соколова А.Н.). 

Но случалось, что отдельные офицеры не выдерживали напряжения корабельной службы и режима у 37-го причала. Возвращаясь с морей, они чувствовали, что идут не домой, а идут из него – домом им казалось море…

Из-за частых и длительных разведывательных походов, бытовых неурядиц, отсутствия собственного жилья, а то и скандалов из-за этого в семьях, отдельные офицеры под различными предлогами старались списаться на берег, а то и без возврата на корабли, уйдя на учебу в академию. Таких было мало, но они были… и старались умело пользоваться своими законными, а иные (под высоким патронажем!) и незаконными правами…

Случались «шероховатости» в службе после прихода корабля в базу. Однако всё это не влияло на результаты разведывательной деятельности кораблей в море. Все знали – море шуток не любит, и делали всё зависящее для обеспечения безаварийного плавания и качественного решения разведывательных задач.

Вот один из примеров обыденной работы экипажа разведывательного корабля «Курсограф» (командир корабля капитан 3-го ранга Тульчинский, командиры групп ОСНАЗ старшие лейтенанты В.Г. Козлов и В.А. Карев), который с 25 декабря 1972 года 12 дней находились в центре боевого порядка 77-го оперативного соединения. С этого дня американское командование начинало самую широкомасштабную воздушную операцию против Вьетнама. Ставка делалась на внезапность и массовость. Только за первый день палубная авиация со всех 7 авианосцев совершила боле 1 500 боевых вылетов. Однако, благодаря качественной работе экипажа МРЗК «Курсограф» внезапности не произошло – советское и вьетнамское командование были своевременно оповещены о начале массового взлёта палубной авиации, что позволяло вьетнамцам своевременно привести всю систему ПВО в полную боеготовность для отражения врага. За 12 дней интенсивной бомбежки Ханоя, Хайфона и других объектов Вьетнама было сброшено более 100 000 бомб. Однако и американцы от ПВО Вьетнама (не без нашей помощи!) понесли серьёзные потери: сбито 80 самолётов, в том числе 23 стратегических бомбардировщика «Б-52». 

Так на просторах Мирового океана защищали интересы своей страны моряки-разведчики Тихоокеанского флота. 

Владивосток 2012 год. Ветераны морской корабельной разведки (фотография из архива Богданова А.С.).  

Ветеранов морской корабельной разведки, которые 22 апреля 2012 года отметили 80-тилетний юбилей своей службы, поздравляю со знаменательными и славными датами в нашей жизни, желаю им крепкого здоровья, долгих лет, счастливой старости и благополучия в семьях.

Желаю всем ветеранам не забывать ушедших из жизни боевых товарищей, помнить и вспоминать добрыми словами их беззаветное служение Отечеству. Они достойны того.

Ветеран Отечественной и Вьетнамской войн, ветеран боевых действий, разведки ВМФ, начальник штаба 38-ой бригады кораблей ОСНАЗ разведки ТОФ капитан 1-го ранга в отставке. 

Владимир Дулебенец 

Апрель 2012 г. Владивосток. 

(Прим. автора сайта - использованы фотографии из архивов ветеранов 38 бригады кораблей ОСНАЗ, размещенных на сайте).

Источник